— Да-а… — протянул Кирилл. — Это нечто… Это уж слишком! Дежавю… Правда пока не тотальное.

В том, что эта диковинная страна подбросит еще массу сюрпризов, он уже нисколько не сомневался.

Невдалеке от подножия гор (километра два-три, отсюда трудно оценить расстояние), почти слившись с ними, вознес к небесам зубчатые башни величавый замок.

Выглядел он не так — вернее совсем не так — как обычно изображают подобные строения мастера кисти и холста. Кирилл это понял сразу.

Замки на картинах отчего-то никогда не идут ни в какое сравнение с оригиналом. Изображенные на плоскости, они получаются какими-то приниженными. В них не чувствуется ни силы, ни жизни. Скорей всего это происходит оттого, что холст — это холст. И какой бы мастер не писал картину, должной экспрессии и объема он никогда не добьется. Натура — есть натура. Она не ограничена жесткими рамками, ей есть где размахнуться. Ее символ — свобода.

«А может, просто никто не видел такого замка вживую? — осенила мысль. — Может, его просто нет? Но вот же он, вдали! Значит, есть! Но как же гармонично стоит! Гармония… Гармония во всем. Ничего не убавить, и не прибавить. Куда же я попал? Где я?.. Величественный замок в незнакомой прекрасной земле. Она сама по себе необычна и вызывает восторг. Как же все-таки он в нее вписывается! Как соответствует духу и сути этого места! Наверно — это замок из замков. Их властелин…»

Кирилл даже мысленно улыбнулся, представив себе, что это и в самом деле король замков, властвующий в своем благородном королевстве.

Его зубчатые стены и башни с остроконечными шпилями, стрельчатые крыши, без сомнения посрамили бы все известные земные сооружения. В сравнении с ним они казались бы постройками из детских кубиков, такими же примитивными и неуклюжими.

А этот замок словно готов сорваться с места и воспарить в небесах…

«Уф, что за пафос? Откуда? Но надо же!..»

Кирилл мог поклясться чем угодно, что он уже видел и эти на вид легкие и воздушные, но без сомнения мощные стены.

Он уже видел эти зубчатые башни с прорубленными в них узкими бойницами. Он видел ЭТОТ замок! Вот только когда? И где? Кирилл мучительно пытался вспомнить. Но ответа пока нет…

Далекий шум морского прибоя заставил его обернуться. Час от часу не легче! Оказывается, он стоит на вершине утеса. Утес вознесся над морем метров на сто.

Вдали, на краю горизонта, в лазурной воде темнел остров. Похоже вулканический. Подобные острова встречаются в Тихом океане. Из-под воды, в облаках пара и фейерверке огненных брызг, неожиданно появляется вулкан. Он растет. Иной раз на глазах. Может внезапно вырасти, и так же внезапно уйти под воду. Моряки такое видели. Но обратно в океан огнедышащие горы возвращаются не всегда.

Проходят эпохи, и вокруг остывшего вулкана на береговой кромке появляется жизнь. Сам же он спит. До поры спит. И когда вулкан проснется, и сметет в небытие то, что в своем самомнении живет на его остывшем теле, неизвестно. Но рано или поздно — это случится.

Вот и остров, что сейчас видел Кирилл, был подобного рода. По его центру возвышалась гора со срезанной вершиной. А над ней курился легкий дымок.

Вулкан вздыхал в дремоте, длящейся тысячелетия.

В сторону острова шел небольшой двухмачтовый корабль. Надутые ветром паруса порой терялись в белых барашках, которые то тут, то там выпрыгивали из волн. Паруса двухмачтовика даже чем-то походили на них: издалека они тоже казались такими же белыми, пушистыми и игривыми. Идиллия, одним словом…

«Барашки, — привычно отметил Кирилл. — Значит, волнение два-три балла, не больше…» Тут же себя одернул — что за дела?! Попал невесть куда, тут о другом думать надо — о насущном, а он волнение на море отмечает… метеоролог хренов!

Почти к самому морю подступал небольшой городок. Сверху хорошо просматривались красные черепичные крыши над выбеленными стенами. Он чем-то походил на чистые, ухоженные провинциальные европейские городки. Такие там еще кое-где сохранились. Но… Одно но! Вроде и архитектура схожа с европейской, и вид пристойный. Но была какая-то неясность. Что-то не то складывалось в этом городе.

Кирилл вдруг понял: в городишке все дома одинаковы. Будто архитектор не знал иных проектов и лепил свои строения под копирку. Не знал, или… или не хотел себя утруждать. Да и планировка прямолинейная. Не видно запутанных кривых улочек. Сверху это хорошо видно. Дома стоят как бараки в лагере. В общем — городок и похож на европейский, и кардинально отличается

Кирилл обернулся. Надо взглянуть на дверь, из которой только что вышел. Обернулся, и… и застыл. Дыхание перехватило, а если образно выразиться словами классика: «В зобу дыханье сперло…»

О таком бреде и сюрреализме даже подумать сложно, а не то что представить! А тут этот сюр он сейчас видит воочию, и его — вроде бы — можно даже пощупать.

Бред, бред и еще раз бред!!!

Нечто подобное можно создать с помощью компьютерной графики и потом рассматривать на экране монитора или в кино. И все равно, будет не то! Такого впечатления на плоскости не добьешься. А тут все наяву! Вживую, так сказать!

Дело в том, что солнце за его спиной било на светло-серую откосую стену самой настоящей пирамиды! Высокая — она отличалась и от египетских, и от пирамид ушедшего в небытие народа майя.

Земные пирамиды сложены из известняковых блоков. Они выщерблены временем. При желании — буде возникнет такая идея — на такую пирамиду можно взобраться. А эта будто высечена из цельного гранитного камня, не видно ни швов, ни, тем более, выпирающих блоков. Лишь гладкие, отполированные наклонные стены. Для того чтобы вскарабкаться на нее хотя бы на пару десятков метров, потребовалось бы немало усилия и ловкости. И главное, вершина ее сверкала как золотая. Хотя — почему «как»? Наверняка она и была из золота.

Кириллу пришла в голову абсурдная мысль. Отчего-то вдруг почудилось, что ЭТА пирамида прародительница всех земных пирамид. И они лишь жалкие подобия этого, непонятно каким образом вытесанного из единого гранитного камня монолита.

Пирамида нависала над морем чудовищной громадой, и казалось, вот-вот в него сползет. Вдруг раздастся грохот и пирамида неторопливо и величественно, подняв облако брызг, рухнет в воду. Вроде того, как рушится взорванный небоскреб. С той лишь разницей, что когда она обрушится в воду, не будет ни пыли, ни особого шума. Вода скоро успокоится и скроет под собой все следы.

Кириллу показалось, что часть ее основания висит в воздухе. Что пирамида балансирует на краю, и для того, чтобы ее обрушить, нужен лишь легкий толчок.

Но пирамида каким-то чудом держалась на краю утеса. Хотя выглядело это невероятно. Вероятно, мэтр Сальвадор Дали высоко оценил бы такой ракурс.

Впрочем, в этом месте все невероятно. Начиная от лорда Абигора, разъезжающего на крылатом коне (теперь Кирилл был твердо в этом уверен) и кончая… А вот чем кончатся, все эти неописуемые чудеса, то Кириллу пока неведомо.